Кое-что о ежиках

До меня дошли сведения, что некоторые писатели как-то уничижительно относятся к ежикам, не воспринимают всерьез, а если и пишут о них, то, как о каких-то алкоголиках, тунеядцах или вообще существах, напрямую общающихся толи с инопланетянами, толи с загробным миром. Ну, я могу, положим, допустить такое отношение к заграничным ежам, тем, что, к примеру, живут в лесах западной Европы или хуже Америки. Естественно там нет за ежами должного ухода, экологическая обстановка и особенно радиационный фон оставляют желать лучшего. И я допускаю, что при таких условиях некоторые ежи сбились с правильного пути в банды и шайки и грабят напропалую катящихся мимо Колобков и идущих по утрам апохмеляться Винни-пухов. Тут, как говорится, на то и ежъ, чтобы колобок не дремал.

Но это у них на западе. Другое дело у нас. Наш ежъ — это совсем другой зверь. Ежъ, живущий в Российских лесах, гораздо крупнее, хитрее и поэтому опаснее своего западного собрата. Редкий охотник не посчитает за огромную удачу подстрелить хотя бы одного ежа в результате многодневного и кропотливого выслеживания. Особенно высоко у бывалых ценится ежъ в августе — сентябре, когда он уже нагулял жирок и сделал запасы на зиму. Все свои запасы ежъ носит на спине — это приколотые к иголочкам грибы, яблоки и другие дары леса. Тот удачливый охотник, которому посчастливится добыть осеннего ежа, обеспечивает себя сразу и мясом и грибным супом и вкуснейшим яблочным компотом, а главное прекраснейшим мехом, который очень высоко ценится индийскими йогами и идет у них на вес золота.

Но горе тем нерадивым охотникам, которых голодный свирепый ежъ застал врасплох, спящими у костра. Проснуться им, увы, уже не суждено. На пиршество сбегаются ежи со всех окрестностей, они едят мясо, пьют водку и поют свои боевые ежовые гимны. Жители близ лежащих деревень в такие дни боятся заходить в лес, потому что нет ничего хуже чем встретить на своем пути разгулявшегося пьяного ежа. Но постепенно водка заканчивается и ежовое гульбище утихает, и только встречающиеся иногда в лесу странные ежи в телогрейках и кирзовых сапогах служат печальным напоминанием о происшедшем трагическом событии.

© Мижган Бакланов