Подземный гость
В заснеженном домике под сосной проснулся Ежик. Чтобы перекусить и снова заснуть. А что еще делать зимой?..
Ежик как следует потянулся и зевнул, на ходу (то есть во время зевка) думая, чем он сегодня хочет полакомиться. Последний раз он просыпался несколько дней назад и съел несколько грибов, закусив их сладкой сушеной земляникой.
— Пожалуй, сегодня тоже поем грибов, но не с ягодами, а с кедровыми орешками, которые мне помогала собирать Белочка... — тихонько сказал Ежик и улыбнулся. Ему было приятно думать о Белочке, потому что она ему очень нравилась.
Белочка жила в дупле прямо на сосне, в корнях которой Ежик построил свой замечательный домик.
— ... И тогда, пока я буду кушать ее орешки, можно будет все время о ней думать, — продолжал размышлять Ежик, направляясь в кладовую.
Вдруг пол под ногами Ежика как будто зашевелился, и это событие сразу оборвало спокойные и очень приятные мысли. Ежик замер и прислушался.
— Показалось?.. — с надеждой спросил он себя. Но тут пол во второй раз заколебался, а потом земля прямо под ногами Ежика стала вспучиваться!..
Ежик отскочил и сначала хотел выбежать из домика и позвать Белочку, потому что вдвоем гораздо проще понимать непонятное, но потом остановился и стал смотреть, как пол в его лучшей комнате превращается в лаз, из которого то и дело мелькали чьи-то лапы.
Ежик давно знал, что с Белочкой можно решать всякие трудные задачки, типа, почему молнии сверкают или гром гремит. Ежику, конечно, не было бы до них никакого дела, если бы они сверкали и гремели где-нибудь в другом месте, а не в лесу, где жил Ежик. Потому что от непонятных вещей Ежику было страшно. В грозу Ежик всегда звал к себе Белочку, чтобы... Ладно, я об этом расскажу в другой раз, когда наступит весна и начнутся грозы, а пока вернемся к нашей сегодняшней истории про неожиданного гостя...
Ежик подумал, что бежать и звать Белочку пока не стоит, потому что, судя по всему, из земли лезет какой-то зверь, а не что-то непонятное и страшное. И пока Ежик будет бегать, этот зверь, чего доброго, доберется до кладовых.
Незваный гость тем временем перестал разбрасывать землю и показался сам, пробуя носом воздух.
— Куда это я опять попал? — мрачно спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь и не ожидая ответа, или, как говорят умные птицы вроде Грача или Дятла, риторически.
— Ко мне домой попал. И не опять, а в первый раз! — ответил Ежик. — А ты кто?
Зверь тут же повернулся на голос, и Ежик с удивлением обнаружил, что у гостя совсем нет глаз.
— Я не знаю, кто я, — загадочно сказал пришелец. — Я только знаю, чем я не являюсь. Но это долго перечислять, да и не имеет смысла, потому что я прекрасно понимаю, что на самом деле ты спрашиваешь меня не о сути, а о всего лишь внешнем обозначении, которое, как тебе кажется, будет характеризовать...
— Хорошо, как тебя зовут? — перебил гостя Ежик, которому совсем не хотелось разбираться в дурацких ответах, а просто хотелось попросить зверя убраться с чужой территории, но Ежику казалось невежливым прогонять гостя, не зная, как того зовут.
— Мое имя Крот, — сказал Крот. — Но это лишь формальное обозначение, не имеющее под собой никакой фактической базы. Субстанционально, имя лишь формирует звуковую обусловленность, но по сути...
— А меня зовут Ежик, — нетерпеливо сказал Ежик. — И меня интересует, что ты делаешь в моем домике!
— Ничего. Ты просто мираж на моем пути, еще одна ступенька, которую надо переступить. По сути, ты — пустое место, как и твой домик, и это не оскорбление, а элементарная констатация. Весь мир — это просто большая куча, сквозь которую можно прорывать разнообразные ходы. Так вот, ты попался на моем пути к свету и Солнцу. Хотя понятие света, как и Солнца, — всего лишь условное обозначение. Ни того, ни другого не существует. Просто без этих понятий вечная кротовая возня и рытье ходов было бы еще более пессимистично. Хотя куда уж более! И то, что на моем пути попадаются такие вот обусловленные понятиями «я» и «мое» звери, только подтверждает беспросветную депрессивность существования...
Стоп! Я как автор больше не могу это записывать! Уважаемый Крот, это детская сказка! Пожалуйста, перестаньте говорить непонятные слова. Давайте, попробуем еще раз...
— Куда это я опять попал? — мрачно спросил подземный гость, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Ко мне домой попал. И не опять, а в первый раз! — ответил Ежик. — А ты кто?
Зверь тут же повернулся на голос, и Ежик с удивлением обнаружил, что гость смотрит носом, а не глазами, которые были закрыты. Если вообще были...
— Меня зовут Крот, — сказал Крот.
— А меня Ежик, — поздоровался Ежик. — Зачем ты пришел ко мне в гости?
— Ни зачем. Ты просто еще одна ступенька на моем пути.
— А, наверное, ты просто сбился с дороги! — догадался Ежик. — Потому что мой домик — это мой домик, а ни какая не ступенька!
Крот ничего не ответил, всем видом показывая, что не собирается реагировать на глупости.
— А куда ведет твой путь? — вежливо спросил Ежик, когда молчание затянулось. Он слышал, что в мире есть такие зверьки, которые постоянно куда-то идут, летят, ползут, вместо того, чтобы просто построить свой домик и спокойно в нем жить. И еще он слышал, что для таких зверей их путь очень важен, поэтому вежливо будет расспросить о нем.
— Никуда, — мрачно ответил Крот.
— Что это за путь, который ведет в никуда? — удивился Ежик, в очередной раз убедившись, что все эти перелетные птицы, лемминги и прочие лесные жители, ищущие путь, — просто очень глупые. «Хотя нет, — спохватился в уме Ежик. — Они не глупые. Некоторые вон какие мудреные слова знают, как наш Грач. Они не глупые, а просто несчастные, потому что у них своего домика нету...»
— Настоящий путь и должен вести в никуда, то есть быть бесконечным, — тем временем отвечал Крот. — Если путь куда-то ведет, то рано или поздно он закончится, а значит, надо будет искать новый.
— Но ведь невозможно просто идти и идти, без цели и смысла... — здраво заметил Ежик.
— Разумеется, но для настоящего пути цель должна быть недостижимой.
— И какая у тебя цель?
— Свет и Солнце! — важно произнес Крот.
— Что же тут недостижимого?! — удивился Ежик.
— Да потому что это выдуманные понятия! — усмехнулся Крот. — В реальности есть только вот эта наша убогая жизнь, в которой есть лишь бесконечное рытье ходов, черви на обед и мрак. Поэтому придумали свет и Солнце, к которым якобы надо стремиться, прокладывая свой путь. Вот я и прокладываю, потому что если остановиться, то станет невыносимо тоскливо от бессмысленности собственного существования...
Крот говорил и говорил, а Ежик рассматривал его в свете болотных гнилушек, которые освещали все жилище. Ежик давно перестал понимать, что говорит мрачный гость.
Ежик рассматривал его слепую мордочку, ожесточенно выплевывающую умные слова и вдруг, — наверное из-за игры света, — Ежику на секунду показалось, что перед ним Белочка! Он помотал головой, и видение исчезло, но на душе сразу посветлело, и Ежик стал думать о Белочке. Она часто говорила ему, что в лесу много несчастных зверей, которым надо помочь. Что некоторые несчастны просто оттого, что не могут по-настоящему посмотреть вокруг.
— Им надо обязательно помогать, — убежденно говорила Белочка. — Вот ты счастлив?
— Ага! — сопел Ежик.
— Тогда ты тоже должен находит несчастных зверей и помогать им! — серьезно сказала Белочка.
— Зачем? — удивился Ежик.
— Потому что для кого-то счастье — это прыгать по деревьям и любоваться закатом, а для кого-то — построить свой домик и спокойно жить в нем! — ответила Белочка.
— Ну и пускай строят, я-то здесь при чем? — все равно не понял Ежик.
— Ну, пожалуйста! — попросила Белочка. — Я не умею хорошо объяснять. Просто если встретишь кого-нибудь несчастного, то помоги ему, хорошо?
Ежик еще немного поупрямился, а потом пообещал. Он не мог сопротивляться, когда Белочка его о чем-нибудь просила, потому что она ему очень нравилась.
— ... Все наше существование — это блуждание во мраке в поисках света, — продолжал тем временем говорить Крот. — Но большинство не понимает, что свет — всего лишь тень мрака, что-то вроде надежды умирающего. Выдумка, чтобы не было так больно жить. Для глупцов. Я же понял истину! Надо просто жить и радоваться жизни такой, какая она есть, то есть рытью ходов, червям и даже бессмысленному пути, движению ради самого движения, а не ради несуществующей цели...
— Хочешь, я покажу тебе свет и Солнце? — перебил Крота Ежик, так и не дождавшись, когда тот сам замолчит.
— Ты?! — расхохотался Крот. — Мне?! Я познал столько всего, я знаю весь этот мир во всех его ходах, а мне покажет свет какой-то глупый... как там тебя зовут?..
— Ежик, — сказал Ежик.
— ... И мне покажет свет и Солнце какой-то глупый Ежик, который кроме своего домика и знать-то ничего не знает?
— Покажу, а что здесь такого? — ничуть не обиделся Ежик.
— Хорошо, — вдруг успокоился Крот. — Почему бы и не попробовать. Я уже столько всего перепробовал. И что мы будем практиковать?
— В смысле? — не понял Ежик.
— Ну, для того, чтобы увидеть свет и Солнце, надо практиковать какие-то практики, медитировать всякие медитации. Не просто же так!
— Это мне не понятно, что ты говоришь, — искренне сказал Ежик. — Практиковать и медитировать, — он с трудом повторил странные слова, — мы ничего не будем. Просто оставайся у меня до весны, а потом выйдем из домика, и я тебе покажу и свет, и яркое весеннее Солнце...
— Ха! Так просто? — усмехнулся Крот. — Наивный глупый... как там тебя зовут?.. Ежик... Впрочем, допустим. Только скажи, с чего это ты вдруг решил мне помочь?
— Ты мне чем-то напомнил мою Белочку, — признался Ежик. — А я ей обещал, что буду помогать несчастным...
— Это я несчастный?! — возмутился Крот. — Да это ты — глупый Еж, полностью погруженный в иллюзию! Я прошел по такому длинному пути, я практиковал столько практик! Я!.. Я... — Крот вдруг замолчал, а потом спокойнее продолжил: — Да, я несчастен, но я, по крайней мере, осознаю это! А ты несчастен, но в своей иллюзии думаешь, что счастлив. Тебе еще ой как далеко до меня, а ты утверждаешь, что можешь видеть свет и Солнце, просто выйдя из домика!..
Ежик пожал плечами и хотел сказать: «Могу», но подумал, что гость еще сильнее расстроится. Хотя Ежик так и не понял, чего это тот так раскричался и развозмущался.
— Ладно, допустим... — снова сказал Крот. — Предположим, что ты какой-то необычный просветленный Мастер, и допустим, что я готов попробовать попрактиковать и с тобой. И даже закрою глаза на то, что ты мне помогаешь не ради меня самого, а всего лишь потому, что я тебе напомнил о какой-то там Белочке...
— Что значит «какой-то»! — возмутился Ежик. — Моя Белочка — это не «какая-то там»! Это МОЯ БЕЛОЧКА!
— Плевать, я не об этом! — поморщился Крот, и Ежику захотелось подойти поближе и как следует уколоть его, чтобы не плевался в чужом доме! Но Ежик сдержался, понимая, что Белочке бы это не понравилось.
— Хорошо, допустим, я остаюсь, — продолжал тем временем Крот. — Остаюсь до этой твоей... как там?.. весны... И что? Ведь я не только идущий по пути, у меня еще есть и это тело, которое хочет кушать. Если я не буду рыть своих тоннелей, то у меня не будет еды...
Ежик внутренне напрягся, а потом изо всей силы стал думать о Белочке. Он так сильно о ней думал, что в конце концов произнес то, на что способен далеко не каждый ежик:
— Я буду тебя кормить. У меня в кладовых много всего вкусного и, если сильно не объедаться, то до весны нам хватит и на двоих... — Ежик с облегчением вздохнул. Слова были сказаны, предложение сделано. «Белочка мне не поверит! — удовлетворенно подумал Ежик. — Она будет очень радоваться, когда я ей все расскажу! Лишь бы с дерева не упала от удивления!..» Ежик был очень горд собой.
— Очень благородно с твоей стороны! — усмехнулся Крот. — И чем ты будешь меня кормить?
— Много всего вкусного! Грибы, орешки, ягоды... — Ежик хотел даже сказать про сушеную землянику, но решил, что это уже слишком, и что ее и так мало.
— Мда, — поморщился Крот. — Вообще-то я предпочитаю червей и личинок...
— Бе-е-е! — скривился Ежик. Он знал, что другие ежики любят иногда есть дождевых червей, но сам был убежденным вегетарианцем. — Они же шевелятся, когда их ешь! И им больно!..
— Конечно, — одобрительно откликнулся Крот. — Шевелятся, корчатся... Живые! Я съедаю всех, кто попадается на моем пути. Особенно тех, кто меня чему-нибудь научил. Слышал поговорку: «Встретил гуру, убей гуру!»
— Нет, не слышал, — сказал Ежик. — А что такое гуру?
— Ну, вот, например, я недавно встретился с личинкой майского жука. Она меня научила замечательной практике «медитация на полет». Ее суть в том, что надо несколько лет ползать среди корней, как следует питаться и медитировать на то, что на самом деле ты не жалкая ползучая тварь, а большое летающее существо. И, как рассказывала эта личинка, рано или поздно ты обязательно полетишь к свету и Солнцу...
— А, я их знаю! — обрадовался Ежик. — Майские жуки действительно быстро летают. Они добрые, очень любят носиться в солнечных лучах и рассказывать сказки. Только жужжат очень громко... Поэтому я с ними не разговариваю. С ними Белочка дружит...
— Да? — недоверчиво спросил Крот. — Впрочем, не важно. Так вот, я просил личинку научить меня «медитации на полет» и долго практиковал вместе с ней, а когда понял, что это очередная выдумка, и что практика не работает, то съел личинку. Она была жирная и вкусная. И очень сильно корчилась, когда я ее жевал!
Ежику стало противно.
— По-моему, это очень некрасиво, когда ешь тех, кто тебя чему-то научил, даже если тебе эта наука не пригодилась, — как мог мягко сказал он.
— Красиво-некрасиво! — пробурчал Крот. — Все не имеет значения на пути. Сам путь оправдывает все. Кстати... — Крот вдруг принюхался. — Ты же тоже меня научил новой практике?..
— Какой это? — не понял Ежик.
— Ну, как же? Сидеть в домике и ждать весну. И тогда, мол, достаточно просто выйти из домика и увидеть свет и Солнце...
— Это никакая не практика, — Ежику все меньше нравилась мордочка Крота, которая теперь невидящими глазами уставилась прямо на него. — Это просто жизнь...
— Спасибо тебе за науку, дорогой Ежик, — не слушая продолжал Крот. — Считай, что я уже попрактиковал и твою практику. Только не верю я в нее, слишком примитивно, даже до «медитации на полет» не дотягивает. Так что, как я тебе и говорил в самом начале, — ты просто еще одна ступенька на моем пути к свету и Солнцу!
— Как хочешь, — Ежик пожал плечами. Он был рад, что не придется делиться припасами с этим странным зверьком. «А Белочке так и скажу, что он сам ушел...»
— ... Интересно, как ты будешь корчиться и извиваться, когда я буду тебя есть? — тем временем продолжал говорить Крот, но уже не с Ежиком, а с сами собой.
Ежик испуганно заморгал глазами, а когда увидел, что Крот выбирается из своего лаза, свернулся от страха клубочком.
— Ой! — закричал Крот, наткнувшись на ежикины иголки. — Ты почему такой колючий?!
— Потому что я — Ежик! — гордо сказал Ежик, высунув мордочку. Он вдруг перестал бояться. — Убирайся из моего домика, пока я тебя всего не исколол!
— А как же твоя... как ее там?.. Белочка? — испугался Крот, прячась обратно в лаз.
— Уходи, — сказал Ежик. — Я обещал моей Белочке помогать несчастным зверям, а не жестоким!
Крот что-то пробурчал, а потом исчез в земле.
«Наверное, пошел дальше рыть свой путь, — подумал Ежик и закопал лаз. — Надо будет следующим летом что-нибудь придумать и сделать пол покрепче. А то, Солнце знает, кого там еще под землей носит!»
Ежик пошел в кладовые и как следует наелся, после чего наконец успокоился.
Он вернулся в спальню и зарылся в мягкий камышовый пух, почти сразу задремав. Ему привиделась Белочка. Она смотрела на него с серьезным выражением мордочки и грустно качала головой, словно говоря: «Ты же обещал!..»
— Обещал! — ответил Ежик. — Он и вправду очень несчастный. Только он сам убежал, а я по-честному хотел помочь. Я даже готов был поделиться своими припасами, вот!
Белочка ничего не ответила, а только вздохнула, но Ежик и так ее понял, она сказала: «Он не сам ушел, это ты его прогнал!»
— Ну и прогнал! — насупился Ежик. — Нечего меня кушать! К тому же, я все равно не смог бы ему помочь!
— Почему? — наконец вслух спросила Белочка.
— Потому что слепой не может увидеть свет и Солнце, даже если ему их показать...
Ежик посмотрел на Белочку, не сердится ли она на него. Она не сердилась, ей просто было грустно.
«Хорошо, что не сердится», — подумал Ежик. Он немного посопел, немного поворочался и спокойно уснул...
© Максим Мейстер, 26—27 января 2005 года, Пермь