Ворон-Ворон

Когда пошли мелкие осенние дожди, Поросёнок пришёл к старому Ворону.

— Ворон, — сказал Поросёнок, — давай улетим!

— Куда?

— Далеко-далеко, где тепло и солнце.

Ворон был очень старый, но крепкий и добрый.

— Давай, — сказал он.

Посадил на спину Поросёнка, и они полетели.

— Глядите! — курлыкали журавли. — Поросёнок летит, летит Поросёнок!

— Нет-нет, вы только взгляните! — кричали дикие гуси. — Поросёнок-то!..

А Поросёнок обнимал передними ножками Ворона за шею и, радуясь, улыбался.

Прилетели к морю.

Тут было столько птиц, но больше всего — чаек. Чайки кружились над Поросёнком и глядели на него злыми глазами.

— Ты чей? Ты чей? — кричали чайки.

Поросёнок построил из камней дом, и Ворон стал жить на крыше. А Поросёнок целыми днями лежал на горячих камнях и пел.

Но вот и к синему морю прилетели холодные ветры.

— Куда теперь полетим? — спросил Ворон.

— В Индию.

И Поросёнок снова обнял Ворона за шею, и они полетели в Индию.

В Индии было жарко. Так жарко, что даже крокодилы лежали по пояс в воде, а слоны, как большие чайники, поливали друг друга водой.

— Слон, — попросил Поросёнок, — полей и нас с Вороном.

— Уфф! — кивнул Слон.

— Как хорошо! Как легко! Как удивительно! — пел Поросёнок. И построил себе дом из банановых листьев, и Ворон снова стал жить на крыше.

— Ты почему всегда молчишь? — спросил у Ворона Поросёнок.

— Зачем слова? — сказал Ворон.

А Поросёнок болтал без умолку, и пел песни, и даже подружился с обезьянами, и те приносили ему на завтрак кокосовые орехи.

Но вот однажды Поросёнок увидел, что его Ворона нет.

— Ты где? — позвал Поросёнок.

— Я здесь, — сказал Ворон. Он сидел, забившись в угол, и задумчиво смотрел на Поросёнка синими глазами.

— Что с тобой? — спросил Поросёнок.

— Умираю, — прохрипел Ворон.

— Нет-нет, не умирай! Как же я без тебя?

Ворон закрыл глаза и так сидел до вечера, а когда высыпали звёзды, сказал:

— На рассвете я улечу вон на ту звезду. Если тебе что-нибудь понадобится, найди её в небе и скажи: «Ворон-Ворон, помоги мне!» И тебе поможет звезда.

Всю ночь Поросёнок сидел возле Ворона, а перед рассветом незаметно уснул.

Когда солнце разбудило Поросёнка, Ворона не было.

И Поросёнку не нужны стали ни слоны, ни обезьяны, ни кокосовые орехи: он целыми днями ждал вечера, чтобы поговорить со своей звездой.

— Как тебе там, на звезде, Ворон? — спрашивал Поросёнок.

— Хорошо, — отвечал Ворон.

— Ты видишь меня?

— Вижу.

— А ты не можешь спуститься ко мне?

— Могу. Но тогда упадёт звезда.

— Нет-нет, не падай! — говорил Поросёнок. И каждый день ждал вечера, ждал звезду.

Так и жил Поросёнок в Индии, с самого утра ожидая ночи, но однажды к нему пришёл важный Петух.

— Ко-ко-ко! — по-индийски сказал Петух. — Я пришёл пригласить вас в гости.

— К кому?

— К самой главной змее.

— Я не люблю змей, — сказал Поросёнок.

— Но это — Индийский Питон! — торжественно сказал Петух. — Он очень любит розовых поросят!

— Спасибо, — сказал Поросёнок. — Можно я приду завтра?

А ночью нашёл в небе свою звезду и сказал:

— Ворон-Ворон, помоги мне!

И сразу же очутился у себя дома в осеннем лесу у прогоревшей печки.

Печка сверкала угольками, как чёрная индийская ночь, и Поросёнку вдруг показалось, что один уголёк точь-в-точь похож на его звезду.

— Ворон-Ворон... — прошептал Поросёнок.

— Что? — Спросил Ворон голосом Медвежонка. — Проснулся? Ну ты и спал!..

А Поросёнок потрогал ножкой пятачок и стал думать, приснилось ему всё это или так и было на самом деле.

Осенний Поросёнок

Дышалось легко и радостно. Осень стояла просторная, светлая, и вокруг было много земли.

Поросёнок выбежал на поляну и зашуршал ножками в опавшей листве. Это было очень весело — вот так бегать и шуршать, а потом остановиться и слушать.

Тоненько-тоненько свистел в голых кустах ветер, шевелилась трава, но лучше всего, конечно, было шуршать листьями.

Выбежал Заяц.

— Привет, Поросёнок!

— Привет!

— Ты чего делаешь?

— Шуршу, — сказал Поросёнок. И побежал.

— Давай пошуршим вместе, — сказал Заяц, догнав Поросёнка.

И они целых полчаса бегали по поляне, шурша палой листвой.

— Ты как сюда попал? — спросил Заяц, когда они, нашуршавшись, сели.

— Убежал из дому, — сказал Поросёнок. — А что?

— Я так и подумал, что ты нездешний, — сказал Заяц. — Ёжика знаешь?

— Нет.

— А Медвежонка?

— И Медвежонка.

— И Зяблика не знаешь?

— Не знаю, — сказал Поросёнок.

— Приходи сумерничать, — сказал Заяц. И убежал.

Поросёнок посидел ещё немного один, потом сгрёб опавшие листья в кучу, забрался на самый верх и лёг.

Ему было мягко и хорошо.

Выглянуло солнце, ветерок разогнал облака, чистым золотом загорелись огромные листья клёна, а Поросёнок всё лежал на куче опавшей листвы, глядел по сторонам и думал.

О чём думал Поросёнок, он и сам бы не мог сказать; а думал он обо всём сразу и ни о чём в отдельности.

«Вот листья сыплются, — думал Поросёнок, — деревья голенькие, а наверху — небо, а ёлка ещё зеленей стала, и рыжие грибы лисички — как гвоздики во мху».

Широко и покойно шумел лес, качались ветви; будто хромая, проковыляла в пустом воздухе бабочка, а Поросёнок всё глядел и глядел, слушал и слушал, и никуда ему не хотелось идти, ничего не хотелось делать, ни с кем говорить.

«Ну что я буду сумерничать с Зайцем? — думал Поросёнок. — С Зайцем хорошо побегать, пошуршать, но в сумерках, в сумерках лучше быть одному, сидеть и глядеть, как загораются звёзды».

— Лежишь? — выскочил на поляну Заяц.

Поросёнок кивнул.

— Придёшь? — крикнул Заяц.

— Угу, — сказал Поросёнок.

Но в душе он уже твёрдо знал, что никуда, ни к кому сегодня вечером не пойдёт.

Одуванчик и Хрюк

Однажды поросёнок Хрюк влез на крышу и провалился в печную трубу. Хорошо, что ещё печка не топилась!

Выскочил он из печки и помчался во двор — сам чёрный-чёрный.

— Эй! — крикнул ему Одуванчик. — Ты чего такой чёрный?

— Я? — сказал Хрюк. — Я совсем не чёрный.

— Нет, чёрный, — сказал Одуванчик. — Интересно мне тебя обманывать!

— Почему ты так думаешь, братец? — спросил Хрюк.

— Я вижу! — сказал Одуванчик.

— Ты мой друг, ты умный Одуванчик. Откуда ты взял, что я чёрный?

— Ночью я бы тебя не увидел.

— Ночью никого не видно, — сказал Хрюк.

— Нет, видно. Я ночью б е л е ю. Когда я потерялся, мама сказала: «Вон одуванчик белеет у сарая!» Это был я. А если бы ты потерялся, тебя бы никто не нашёл. Ты же не можешь белеть, если ты — чёрный!

— Я встану на камень, — сказал Хрюк, — а ты ляг на землю и посмотри на меня снизу. Вот так. Какого я цвета?

— Чёрный, — сказал Одуванчик.

— А теперь ты встань на камень, а я лягу в грязь... Ну, как?

— Тебя не видно.

— Как не видно? — возмутился Хрюк. — Я же тебя вижу!

— А тебя не видно. Грязь чёрная, и ты чёрный. Тебя совсем не видно!

— А откуда ты знаешь, что я есть?

— Я догадываюсь, — сказал Одуванчик.

— Вот посмотри, я сейчас пошевелю хвостиком. Видишь?

— Нет.

— А сейчас?

— Ничего не вижу.

— Значит я невидимый... — сказал Хрюк. — Это очень интересно!

— Теперь ты веришь, что ты чёрный?

— Да, — сказал Хрюк. — Если ты меня не видишь, значит я чёрный.

— Что же теперь делать? — вздохнул Одуванчик. — Всех позовут обедать, а тебя не заметят.

— Но ты же знаешь, что я есть!

— Мне могут не поверить, — сказал Одуванчик.

— Но ты же скажешь, что я чёрный, что меня не видно, но что я всё-таки есть.

— Как же ты есть, если тебя не видно?

— Вот я! — крикнул Хрюк. — Скажи им всем, что я тоже хочу обедать!

— Я скажу, — пообещал Одуванчик. — А ты на всякий случай встань на камень.

В это время во двор вышла мама-свинья и увидела Хрюка, стоящего на камне.

— Вымойся как следует в бочке, — сказала она, — и пойдём обедать.

Хрюк молчал.

— Ты чего молчишь? — спросила мама-свинья.

Хрюк смотрел на маму-свинью и думал:

«Видит она меня или не видит? Наверное, не видит!» — решил он и продолжал молчать.

— Он есть, — сказал Одуванчик. — Вон он стоит. Он тоже хочет обедать.

— Я вижу, — сказала мама-свинья. — Вон он стоит на камне.

«Я стою на камне, — думал Хрюк, — но они всё равно меня не видят».

— Я хочу обедать! — сказал он.

— Мойся в бочке, и пойдём обедать, — сказала мама-свинья.

— Он же невидимый, — сказал Одуванчик. — Как же он может мыться в бочке?

— А вы меня видите? — спросил Хрюк.

— Вижу, — сказала мама-свинья.

— Вижу, — сказал Одуванчик.

— Зачем же мне мыться в бочке, если вы меня видите? — спросил Хрюк.

— Нет, не вижу, — сказал Одуванчик.

— Как же ты его не видишь, Одуванчик? — удивилась мама-свинья. — Вон он стоит на камне!

— Я вижу, что он стоит на камне, — сказал Одуванчик. — Но он же невидимый.

«Конечно, они меня не видят», — решил Хрюк.

— Я хочу обедать! — ещё раз жалобно сказал он.

Мама-свинья подошла к Хрюку, взяла его под мышку и отнесла к бочке.

— Ух! — сказала Бочка. — Никогда не видела такого чёрного поросёнка!

— Буль-буль! — булькнула вода. — Никогда не встречала такого грязнули!

А Хрюк тёрся, мылся, хрюкал, скоблился, отфыркивался и наконец вылез из бочки совсем розовый.

— Теперь меня хорошо видно? — спросил он.

— Очень! — сказал Одуванчик. — Тебя никогда не было так хорошо видно.

Золотой и пушистый

К зиме Поросёнок подстригся.

— Ты что это сделал? — сказала ему маленькая утка Чирок.

— Волосиков мало, — сказал Поросёнок. — Вот намажусь глиной, и к весне у меня будет волос, как у лошади.

— Зачем тебе такая грива? — удивился Чирок.

— А что же? У тебя — перья, у них — волосы, а я — лысенький, — сказал Поросёнок.

Они разговаривали у реки, куда совсем лысенький Поросёнок прибежал прощаться со своей знакомой уткой Чирок.

— Ты скоро улетишь?

— Завтра, — сказал Чирок.

— Ну вот — прилетишь, а я — волосатый-волосатый, — сказал Поросёнок.

— А я тебя узнаю?

— Не узнаешь — я крикну: «Чирок! Это я, Поросёнок!»

— Ладно, — сказал Чирок. — А пока ты узнаваемый, давай с тобой поиграем, как лысенький Поросёнок с маленькой уткой Чирок.

— А как можно играть иначе? — спросил Поросёнок.

— Как прилетевшая утка с волосатой лошадью.

— Нет, давай — как лысый Поросёнок...

И они стали играть в игру, в которую играли всегда: Чирок нырял, а Поросёнок бросал в него сосновыми шишками.

Наигравшись, они сели на берегу, и Поросёнок сказал:

— Я буду по тебе скучать, Чирок.

— И я.

— Я буду по тебе очень скучать.

— Я тоже.

— А ты расскажешь, когда вернёшься, где ты был?

— Конечно.

— А что там?

— Не знаю. Я ведь ещё никогда там не был.

— Как жаль, что мы не можем полететь вместе, — вздохнул Поросёнок. — Говорят, там есть большая река и, если голову намазать илом из этой реки, волосики станут золотые и пушистые.

— Я принесу тебе ила из этой реки, — пообещал Чирок.

— А не забудешь?

— Нет-нет, прощай! — И улетел.

А Поросёнок пошёл домой, намазал голову глиной и стал ждать, когда станет волосатым, как лошадь.

Метели кружили над землёй, вьюги выли, а Поросёнок сидел у себя в доме у печки и ждал весны.

Глина обсохла, и Поросёнок боялся пошевелиться, чтоб не обсыпаться.

Но вот наступила весна и запели птицы; Поросёнок выскочил из дома и поглядел в лужу.

Из лужи на Поросёнка глянул лохматый Свин.

— Ха-ха! — крикнул Поросёнок. — Как лошадь! — И тут же искупался в луже.

К реке он шёл медленно и важно.

Остановился, выставил вперёд ножку и поднял голову.

Летели утки.

«Кто это? Кто это?» — спрашивали они друг друга.

— Вы не видели лысенького Поросёнка? — спросила одна Утка. — Он постригся к зиме и теперь должен стать неузнаваемым.

— А что? — спросил Поросёнок.

— Мы принесли ему ила из далёкой реки, — сказала Утка. — Он станет золотым и пушистым.

— А где Чирок? — спросил Поросёнок.

— Его нет, — сказала Утка. — Он просил передать вот это.

— Где Чирок? — крикнул Поросёнок.

— Ему очень хотелось долететь. «Брось! Брось! У тебя не хватит сил!» — кричали мы ему над морем. Но... Он не послушался, и вот...

— Что?..

— У него не хватило сил, — сказала Утка.

Поросёнок повернулся и, сгорбившись, пошёл от реки.

«Какая разница, — думал Поросёнок, — лысый или золотой?.. Лишь бы был Чирок, и мы играли, и он кидал в меня шишками..»

— А где, где Поросёнок? — не отставала Утка. — Он так просил.

— Нет Поросёнка, — сказал Поросёнок. — Никого нет.

— Значит, у него не хватило сил дождаться, — сказала Утка. — Бедный Поросёнок! Бедный Чирок!

— А может быть, он ещё прилетит? — вдруг спросил Поросёнок.

— Он сел на волну. Он не знает дороги, — сказала Утка.

— Но, может быть, он ещё прилетит?

— Всё может быть, — сказала Утка.

И тут появился Чирок.

Он летел низко над рекой против солнца.

— Чирок! Чирок! Это я, Поросёнок! — закричал Поросёнок и бросился к маленькой утке Чирок.

— Это ты! Это ты! — кричал Чирок. — Ну ты и волосатый! Настоящая лошадь!

И Чирок сам намазал Поросёнка илом из далёкой реки, а потом они вместе вбежали в реку, а когда вылезли на берег, не было никого на свете золотистее и пушистее Поросёнка.

© Сергей Козлов