Пираты и Львёнок
Сказка с пиратами, песнями, ураганом, пальбой из пушек и пистолетов в девяти главах
Гремит океан, садится солнце.
На горизонте — еле видная точка.
Она приближается.
Вот уже стали видны серебряные фонтаны воды.
Кто это?
Это — Китёнок!
Он ударил хвостом, подплыл к берегу и... запел.
Солнце село на волну,
Солнце село на волну, —
пел Китёнок. —
Золотой копной соломы
Медленно пошло ко дну.
Солнце утопает,
Солнце утопает...
Даже чайки не кричат...
Солнце в море утопает,
Лишь соломинки торчат.
Где это видано, чтобы киты — пели?
Но в нашей сказке Китёнок не только поёт «Океанскую песню маленького Кита», но и говорит. Вот он подплыл к самому берегу, положил голову на песок и сказал:
— Здравствуйте! Я — Китёнок, настоящий океанский Кит. Когда я вырасту, я стану таким большим, что не вмещусь в книжку, но и вы подрастёте, и мы уже никогда не встретимся. А пока... пока мы маленькие — слушайте: сейчас сюда, на берег океана, должны прийти мои друзья — Львёнок и Попугай. Я хочу покатать их на океанских волнах. Где же они?..
И Китёнок выпустил сверкающий фонтан, ударил хвостом и отплыл от берега.
Глава первая,
в которой Обезьянка съела снег на горе Килиманджаро
А в это время Львёнок бежал, продираясь сквозь лианы джунглей, следом летел Попугай.
— Не торропись, Львёнок! — хрипло кричал Попугай. — Всё-таки я — старррая птица!
— Не отставай! — Львёнок перепрыгнул через поваленное дерево и... замер.
— Кто? Что? — подлетел Попугай и... увидел Обезьянку. Она дрожала.
— Кто ты? — склонился к Обезьянке Львёнок.
— Я — Об-об-оббезьянка, — стуча зубами, сказала Обезьянка. — Ммне ххолодно!
— Холодно?
— В Африке?!
И Львёнок с Попугаем так захохотали, что повалились и стали кататься по траве.
— Ммне ббыло ж-жарко, — сказала Обезьянка. — Я-я ввлезла на гору Ккк... Килиманджаро и поела снегу. Он т-такой ччистый, ррассыпчатый!..
— Слышишь? — обернулся к Попугаю Львёнок. — А я иду, смотрю — на Килиманджаро, на самой высокой горе в Африке, совсем нет снега! А это его Обезьянка съела!
И Львёнку с Попугаем стало до того весело, что они принялись петь и плясать:
Обезьянка съела снег
На горе Килиманджаро,
Вот умора —
Съела снег
На горе Килиманджаро!
Я живу триста лет,
— кричал Попугай. —
Целый век и два столетья,
Но клянусь: такой на свете
Врррушки не было и нет!
— Я пправда ппоела сенегу... — еле выговорила Обезьянка. — И ввот... и ввот... я уммираю!..
Львёнок убежал, но сразу вернулся с целой горой листьев. Его совсем не было видно.
— И-и-и-и! — в ужасе завизжала Обезьянка: если бы не самый кончик хвоста, никто бы не догадался, что это Львёнок.
А Львёнок быстро расстелил листья, уложил Обезьянку, укрыл другими листьями, спросил:
— Согрелась?
— Нннет!
Всё дрожит, и дрожит, и дрожит, и дрожит, —
запел Попугай, —
Значит, холод по жилочке каждой бежит,
Значит, надо её обогреть костерком
И горячим поить молоком!
— Возьми, сказал он Львёнку.
— Что это?
— Камень. Дерржи крррепче! — И Попугай замахнулся другим камнем. — И-и-и!..
— Постой, — сказал Львёнок. — Давай лучше я скажу: «И-и-и!..»
— Давай!
— И-и-и!.. — затянул Львёнок.
Попугай разбежался и со всего маху ударил камнем о камень:
— Ррр-раз!
— И-и-и!.. — запел Львёнок.
— Ддд-два!
— И-и-и!.. — в третий раз затянул Львёнок,
— Ч-что эт-то ввы дделаете?
— Огонь добываем.
— Трр-ри! — ударил Попугай.
Выскочила громадная искра, вспыхнул огонь, а Попугай уже сидел на кокосовой пальме.
— Сам себе котелок, — подхватывая орех, сказал Львёнок. — И молочко кокосовое внутри! Поставим на огонь... А вот уже и всё вскипело!
И он подсел к Обезьянке и стал поить её горячим кокосовым молоком.
— Моя баббушка, — заверещал Попугай. — Моя баб-бушка двести лет назад говор-рила: «Если прро-студишься, поп-пей гор-рячего молочка, а если не пом-может...»
— Ч-что ттогда? М-мне не п-помогает! — жалобно так сказала Обезьянка.
— Забыл.
— Вспомни! — попросил Львёнок.
И вдруг Попугай задребезжал, запел старушечьим голосом:
Ты нас, ветер, не пугай,
Спи, мой птенчик, попугай,
Спи, мой птенчик,
Спи, мой птенчик,
Разноцветный попугай!
— Вспоминать надо, а ты поёшь не своим голосом! — сказал Львёнок.
— Я бабушкиным голосом пою, чтобы лучше вспомнить.
И стал петь дальше:
Спят жирафы и слоны,
Попугаи спать должны,
Попугаи,
Попугаи
Тоже ночью спать должны...
— В-вспомнил? — спросила Обезьянка.
— Нет. Погоди!
... Львята спят и видят сон:
К ним во сне приполз питон.
Ах, питон,
Змея большая,
Ты зачем забрался в сон?
— Долго ты ещё про удавов петь будешь? — рассердился Львёнок. — У нас Обезьянка замерзает, а ты...
— Не мешай! Мне баб-бушка эту песню двести лет назад пела!
Спи, мой птенчик, попугай,
Пусть тебе приснится край,
Где цветёт весною липа,
Липу ты не забывай!.. —
И закричал:
— Вспомнил! Вспомнил! Вот слушайте!
Спи, мой милый, засыпай!
А простынешь —
Вспомнишь липу,
Золотой заваришь чай!
Львёнок! Обезьянка! Слышите?
Но Львёнок и Обезьянка под попугайскую колыбельную давно уже спали. Ещё бы! Ведь колыбельной попугайской было двести лет! И за двести лет она стала такой колыбельной, что и не захочешь, а сразу уснёшь.
— Хр-рапят!.. — пробормотал Попугай.
И, промурлыкав себе под нос: «Спи, мой птенчик, засыпай!» — тут же уснул.
Глава вторая,
в которой появляется пиратский Лис
Чёрная африканская ночь. Потрескивая, дотлевают угли в золе. Из-за деревьев появляется лёгкая тень. Тень скользит от дерева к дереву... Головешка в костре вспыхнула, и мы увидели — Хромого Лиса. На голове — туго завязанный, как носят пираты, платок, в ухе — серьга, под мышкой — кривой костыль.
Хромой Лис начинает неслышно танцевать, почти беззвучно петь:
Карамба! Карамба!
Я — Хромой пиратский Лис,
Корабельных съел я крыс,
И за это атаман-капитан
Мне сказал:
«А ну катись!
Ты на дне повеселись,
Если съел ты, негодяй,
Наших крыс!»
Ну кто же знал, что эти крысы у него любимые? — Хромой Лис пожал плечами, скорчил страшную рожу, стал петь дальше:
И меня швырнули за борт,
Я скорей поплыл на берег,
Тут меня подвёз Китёнок
На своей большой спине.
Если б не было Китёнка,
Утонул бы я, конечно,
И заплакали б, наверно,
Все медузы обо мне.
Карамба! Карамба!
Лис пиратский, хромоножка,
Плавал я под кличкой Крошка...
— И-и-и!.. — проснувшись, завизжала Обезьянка.
— Ох! Наступил на кого-то. Спрячусь. — И Хромой Лис скользнул за дерево.
— Где? Кто? — вскричал Львёнок.
— И-и-и-и!.. Хвост прищемили! Прищемили хвост! — пищала Обезьянка.
— Успокойся. Здесь нет никого. — Львёнок огляделся.
— Нет никого! Нетт никкого! — закричал Попугай. — Я вспомнил! Вспоммнил! Моя баббушка! Моя баббушка говворила: если не помможет горрячее молочко, нужжен... нужжен... — Тут Попугай откинул голову и прикрыл глаза. — Нужжжен золлотой чай!
— Чай из золота? — спросил Львёнок. — А такое бывает?
— Из золлотых цветов! — крикнул Попугай. — Которррые рррастут на деррреве!
«Золото! Послушаем», — подумал Лис и удобнее устроился за деревом.
— Только где его достать? — вслух размышлял Попугай.
— Ах! Я умираю! — Обезьянка упала навзничь и закрыла глаза.
— Обезьянка! Обезьянка! — кинулся к Обезьянке Львёнок. — Не умирай! Очнись! Я привезу тебе золотой чай!
— Тты... ппривезёшь? — Обезьянка открыла глаза.
— Да! Да! На севере океана есть остров. На нём растёт такое дерево! На этом дереве весной распускаются золотые цветы!
— Ззолотые ццветы, — неслышно повторила Обезьянка.
— С моим другом Китёнком мы поплывём к острову! Я нарву золотых веток и привезу их тебе! Из золотых цветов мы заварим золотой чай!
«Сколько золота!» — подумал за деревом Хромой Лис.
— Мы нальём его в круглые кокосовые орехи, — говорил Львёнок, — и будем медленно пить. Глоток за глотком! Кто его выпьет — сразу выздоровеет, грустный — развеселится, старый — вмиг станет молодым. Ты выздоровеешь! Ты...
И Хромой Лис за деревом стал прикидывать, что же будет, если ему удастся хлебнуть такого чайку. «Перестану хромать? Брошу костыль? Ну, атаман-капитан, держись!..» И Хромой Лис погрозил в чёрную африканскую ночь кривым костылём.
А Львёнок давал последние наставления Попугаю:
— Глаз не своди с Обезьянки. Понял?
— Понял, — сказал Попугай.
— Ждите меня на берегу. — И Львёнок убежал.
— Будь спокоен, — важно прикрыв глаза, сказала вслед старая птица. — Моя баббушка... Моя баббушка... — И захрапел.
Обезьянка давно спала.
Тут из-за дерева вышел Хромой Лис. При свете звёзд было видно, как у него сверкают глаза.
— Я знаю, пираты сейчас завернули за мыс Удачи и стоят в бухте Покоя, — сквозь зубы процедил Лис. — Если пробежать по берегу, а потом вплавь...
И тут он услышал — или ему показалось? — океанскую песню маленького Кита, того Китёнка, который спас его в океане...
— Нет-нет! — помотал головой Лис. — Нет!
И стал думать снова о том, что надо перехватить Львёнка в открытом море, когда они будут подплывать к острову...
— Вперёд! — скомандовал сам себе Хромой Лис и вдруг, неожиданно для себя, запел океанскую песню спасшего его Китёнка:
Солнце утопает,
Солнце утопает,
Даже чайки не кричат...
Солнце в море утопает,
Лишь соломинки торчат.
Глава третья,
в которой Львёнок уплывает верхом на Ките
Ночной океан молчал.
По лунной дорожке медленно плыл Китёнок и тихонечко пел:
Ах, Львёнок, Львёнок, Львёнок,
Куда он деться мог?
Как жаль, что у Китёнка
Есть хвост и нету ног.
Я сел бы на песочек,
Надел бы сапоги,
Но, как назло, не дали
Мне ни одной ноги.
И тут из джунглей на берег выбежал Львёнок.
— Китёнок! Китёнок! — закричал он. — Плыви скорей к берегу!
Китёнок подплыл:
— Где ты был, Львёнок? Что случилось?
— Не спрашивай! Всё расскажу в пути. Вперёд! На север!
И Львёнок прыгнул на спину Кита. Китёнок ударил хвостом, и они понеслись.
Океан был весь в лунном дыму.
Было так красиво, что оба молчали.
И только когда стало подниматься солнце, Львёнок рассказал маленькому Киту о заболевшей Обезьянке, о Попугае, который остался её сторожить, и о золотом острове, куда они теперь плывут.
— Привяжись покрепче лианой, — сказал Китёнок, — чтобы тебя не смыла волна.
— А где у меня лиана?
— Эх! — огорчился маленький Кит. — Мне надо было это сказать на берегу.
И как раз в это время выбежал на берег Хромой Лис. Он встал, опираясь на кривой костыль, и долго глядел, прищурившись, на просыпающийся океан. И вдруг — взмахнул костылём, заплясал, запел:
Я всё-таки пиратский Лис,
Хотя я и хромой.
Сейчас подует лёгкий бриз —
И я вернусь домой
Мой дом — карамба! — океан.
Корабль пиратский мой
От южных ветров вечно пьян,
От волн всегда хмельной.
Поднять, пираты, паруса
И всех свистать наверх!
Вам Лис покажет чудеса,
Хромой — ха-ха! — вот смех!
И Лис вбежал в океан и поплыл к мысу Удачи, чтобы свернуть в бухту Покоя, где стоял теперь на якоре пиратский бриг.
Глава четвёртая,
в которой Хромой Лис становится атаманом
Чуть рассвело — и на палубу пиратского корабля с бочкой на плече, как пробка из бутылки, — пы!.. — из трюма вылетел Кабан: на голове — турецкая феска, за поясом — пистоль.
Кабан искоса глянул на океан, на солнце, запел:
Я — Кабан,
Я — злодей,
Утопил я сорок девять кораблей!
Ухх!.. —
И пропал в трюме.
Вихляясь, с маленьким бочонком под мышкой вышла Собака:
Наберём водички свежей
И покинем побережье,
Растворимся, как в тумане, как в тумане,
В океане...
БАХ! — грохнул выстрел, Собака присела, из бочонка — фонтанчиком — струйка воды.
— Ккабан ббалуется! — заикаясь, сказала Собака и уползла в каюту.
А на палубу выскочил Рыжий Кот в красной шляпе, в кружевном воротнике и высоких ботфортах. Он снял шляпу, плюнул, пригладил на лысине три волоска, заорал:
Я — ужасный, я — пиратский,
Океанский атаман,
Повидал я три десятка
И ещё пятнадцать стран.
Сжёг двенадцать деревенек
И ограбил три казны,
На моём пиратском бриге
Трюмы порохом полны!
Утром делаю зарядку
И разбойником свищу!.. —
Тут Кот снова пригладил три волоска и печально закончил:
А под вечер вспомню бабку
И тихонько загрущу...
Замолчал, походил по палубе и вдруг вновь заорал:
Злодеи! Злодеи!
Ко мне, мои злодеи!
И тут же на палубе появились Собака и Кабан, положили Коту лапы на плечи, заплясали, запели:
Мы — пираты, мы — злодеи, мы — злодеи.
Ха-ха-ха!
В море нет злодеев злее и храбрее.
Ха-ха-ха!
С нами был пиратский Лис...
— Съел моих любимых крыс! — зло сказал Кот.
Мы его швырнули за борт,
Крикнули: «А ну катись!» —
подхватили все и забились в чечёточке. —
Ча-ча-ча!
Ча-ча-ча!
Кровь злодеев горяча!
Ха! —
Выхватили пистоли, пальнули в небо, а над дальним бортом появилась голова Хромого Лиса.
Лис вскарабкался на борт, встал на фальшборте, опираясь на кривой костыль, крикнул:
— Карамба! Приветствую дорогих друзей!
Пираты застыли.
— Чур! Чур меня! Чур! — в ужасе зашептал Кот.
— Чур! Чур! Чур! — отпрянули Кабан с Собакой.
— Ха-ха! Испугались? — крикнул Лис. — Не пугайся, атаман, я пришёл извиниться за твоих многоуважаемых крыс! — И Лис склонился на фальшборте в самом изысканном поклоне.
— Это — утопленник! — дико завизжал Кот. — Мммя-я-у! Полундра!
Пираты прижались к шлюпке, бежать дальше было некуда.
— Я знаю, что надо сказать утопленнику, — зашептала Собака.
— Говори!
Брамстеньга, бочка, фок и грот,
И — сразу всё наоборот!
— Сгинь! — крикнула Собака.
— Ха-ха-ха! — расхохотался Хромой Лис. Все подхватили собачьи слова и закричали:
Брамстеньга, бочка, фок и грот,
И — сразу всё наоборот:
И грот, и фок, и бочка,
Исчезни вмиг — и точка!
Лис хохотал; пираты дрожали так, что трясся корабль.
— Эх ты, лысая кошка, карамба! — сказал Лис. — Утопленники разве хромают? Смотри! — спрыгнул с фальшборта, пошёл по палубе, опираясь на костыль.
Кот, разрывая тончайшие кружева на манжетах, выхватил пистоль:
— Не подходи!
А сам отступал, отступал, пистоль дрожал в его лапе.
— А-а-а! — закричал Кот, когда отступать стало некуда, и выронил бы пистоль за борт, если бы Лис не подхватил его.
— Держи, карамба! — бросил пистоль Кабану. — Ха-ха-ха!
И снова заплясал, запел:
Карамба!
Карамба!
Лис пиратский, хромоножка,
Плавал я под кличкой Крошка,
Знаю океаны наизусть.
Не боюсь ни урагана,
Ни грозы, ни атамана —
Ничего на свете не боюсь!
Кот спокойно надел шляпу:
— Это он!
— Он... — выдохнула Собака.
— Ухх! — ухнул Кабан.
— Взять его! — спокойно сказал Кот.
— Ну, тихо! Ну, спокойно! — заулыбался Хромой Лис. — Я знаю, как найти Золотой остров.
— Ах-х! — ахнула Собака.
— Из чистого золота! Потому что каждый листочек на каждом дереве там — сто монет!
— Ухх! — ухнул Кабан.
— Врёшь! — рявкнул Кот.
— Кровь пролью! Карррамба! — Лис выхватил нож, полоснул по лапе. — Вот!
— Веди нас! Веди! — завизжала Собака.
— Ухх! Вот настоящий атаман!
— Лис — атаман! Я знала! Я чувствовала! — Собака сорвала красную шляпу с Кота и с поклоном подала Лису. — Да здравствует новый атаман!
— Да здравствует! — пробормотал Кот. Плюнул на лапу, пригладил лысину. — Ну, Собака!..
А Хромой Лис взбежал на мостик, крикнул:
— Надо перехватить Львёнка с Китом в океане! Когда они будут подплывать к острову! Вперёд!
И запел:
Поднять, пираты, паруса,
И всех свистать наверх!
Вам Лис покажет чудеса,
Хромой — ха-ха! — вот смех!
И, отбивая чечётку, спустился на палубу, и все заплясали вместе с ним, запели, а Кот без шляпы плясал и пел жарче всех.
О, how do you do,
На остров вас веду!
кричал Лис. —
Там всё в сиянье золотом
На острове на том!
На мачтах взвились чёрные паруса, под клотик взлетел пиратский флаг с костями и черепом, и пиратский бриг, отсалютовав из пушек, двинулся к Золотому острову.
Глава пятая,
в которой пираты берут в плен Львёнка
Каждый день солнце поднималось справа и заходило слева, — это потому, что Львёнок с маленьким Китом плыли прямо на север.
К счастью, океан был спокоен — иначе как бы удержался Львёнок на спине у Кита?
На третьи сутки на горизонте показался Золотой остров.
Я — Львёнок, я — Львёнок,
Я — Львёнок молодой, —
заплясал, запел Львёнок. —
Я вижу в океане
Остров Золотой!
— И я! Я тоже вижу!
И тут — плюх! — ядро из пиратской пушки подняло фонтан слева от Кита, и только через мгновение они услышали грохот.
«Как же я не заметил пиратов? — изумился Львёнок. — Откуда они взялись?»
Правда, Львёнок никогда прежде не видел пиратов, но он сразу догадался, что это — они: у кого ещё будут такие чёрные паруса, такой страшный флаг?
— Держись, Львёнок! — крикнул Кит. — Мы уйдём от погони!
Но не так-то просто было уйти от пиратов. Они неслись на всех парусах, палили из пушек и, обнявшись за плечи, плясали на полубаке:
Мы — пираты, мы — злодеи, мы — злодеи.
Ха-ха-ха!
В мире нет злодеев злее и храбрее.
Ха-ха-ха!
И тут Собака пальнула из пушки, и ядро просвистело прямо над ухом Львёнка.
— Поворачивай! — крикнул Львёнок. — Их надо увести от острова!
Он сразу догадался, что пиратам нужен Золотой остров, а иначе зачем бы они гнались за ними в океане? Но пираты уже настигли маленького Кита.
— Вперёд! На абордаж! Кидай сеть! — крикнул Хромой Лис, и Собака с Кабаном накрыли Львёнка огромным сачком.
— Пустите! Пустите меня! — зарычал Львёнок. Но его уже потащили на палубу.
— Льва — к мачте! — распоряжался Лис. — Морским узлом. По Киту — огонь! Пли!
Собака пальнула.
— Мазила! — крикнул разжалованный Кот. — Дай-ка я.
И сам забил банником ядро в пушку.
Ча-ча-ча!
Ча-ча-ча!
Кровь злодеев горяча! —
выбивали чечёточку Кабан и Собака.
— Цельсь! — крикнул Лис
Собака с горящим фитилём прыгнула к пушке.
— Огонь!
Но Китёнок изловчился и в этот самый миг ударил корабль хвостом — бух!
Рухнула мачта, пираты чуть не слетели в воду, а Львёнок схватил банник и стал им лупить пиратов:
— Вот вам! Вот! Вот!
— Держись! — кричал маленький Кит. — Сейчас они все пойдут ко дну!
Но тут Кот набросил на шею Львёнка петлю, перекинул верёвку через рею, дернул...
— Ой! — привстал на цыпочки Львёнок.
— Кит! — заорал Кот. — Подойдёшь — вздёрну Льва на рею!
снова заплясали пираты;
А Китёнок отплыл в сторону и грустно-грустно запел:
Солнце село на волну,
Солнце село на волну...
Золотой копной соломы,
Золотой копной соломы...
«Карамба! — вскричал про себя Лис. — Ведь это же мой Китёнок! Китёнок, который спас мне жизнь... Но я же не Собака и не Кабан, чтобы забыть добро...»
— Пираты! Слушай мою команду! — крикнул Лис. — Отпустить Льва!
— Отпустить Льва? — изумился Кот.
— Льва? — завыла Собака.
— Ухх! С ума сошёл! Вон у меня какая шишка!
— И у меня!
— А это? — И Кот показал багровую ссадину на лысой башке.
— Вздёрнуть Льва! Вздёрнуть!
— На рею! — закричали все.
Хромой Лис выхватил два пистоля и взвёл курки:
— Кто атаман?
Но Собака на животе проползла Лису за спину и ударила его пистолем по голове. Лис пошатнулся, упал...
А Собака подобрала с палубы красную атаманскую шляпу и, низко кланяясь, протянула её Коту:
— Ваша, Ваш Вышство...
Кот медленно надел шляпу:
— Льва — в клетку! Будет заложником! Вперёд!
Мы — пираты, мы — злодеи, мы — злодеи.
Ха-ха-ха!
В море нет злодеев злее и храбрее.
Ха-ха-ха! —
запели пираты. Собака встала к штурвалу, и пиратский корабль понёсся к сияющему вдали Золотому острову.
Бедный Китёнок плыл следом и тихонечко пел:
От китовых усов до хвоста
Вся надежда теперь на Кита!
Как же быть мне
И что же мне делать —
Подскажите Китёнку, друзья, —
На корабль не взобраться пиратский
И на сушу мне выйти нельзя...
© Сергей Козлов
ВКонтакте
Facebook